С.В. Жарникова

Бал Гангадхар Тилак

При анализе этих текстов мы получаем следующую "мифологическую" картину сотворения Вселенной. Так первая книга Махабхараты "Адипарва" утверждает, что:

"В этом мире, когда он без блеска и света был окутан со всех сторон мраком, появилось в начале юги как первопричина одно огромное яйцо, вечное, как семя всех существ, которое называют Махадивья. В нем подлинным Светом был вечный Брахма, чудесный и непредставимый, вездесущий, тот кто есть скрытая и неуловимая причина реального и нереального".

В другой книге эпоса "Ашвамедхсекапарве" расшифровывается то, что стоит за понятием "Брахма" или (точнее) "Брахмо" - оно. Его здесь называют "эфиром". Текст гласит: "Эфир – высший из элементов… У него есть лишь одно свойство и называется оно звуком". Считается, что эфир порождает семь звуков и аккорд. Затем следует "ветер" или "дыхание, движение", у которого два свойства – звук и касание. Причем, свойство, присущее только "ветру" это касание (т.е. инерция). И, наконец, третий этап творения – Свет, который обладает тремя свойствами – звуком, касанием и образом. Свойством, присущим только свету, является Образ. То есть Свет, обладающий звуком, касанием и образом, рожденный инерцией движения эфира (Брахмо), в своей тройственности и созидает мир Образов, т.е. мир Проявленного.

В Махабхарате говорится о том, что "тот мудрец создал пространство и произвел основу личности (аханкара), по своей сути она небесна". Таким образом, основой материи является Свет - эманация Творца, но более глубинной основой существования материального мира, как явствует из текста, была "мысль" (или "слово") "Пробужденного", которая и дала толчок к переходу от небытия к бытию и материализации Вселенной. Подобное структурирование имеет место и в Библии, где говорится: "Земля же была безвидна и пуста и тьма над бездною" (Книга "Бытие" I, 2). "И сказал Бог, да будет Свет. И стал Свет". (Бытие I,3). Таким образом, создание и систематизация вещества в системе времени–пространства через введение движения – Света, согласно мысли и слову Творца, идентично тому же процессу в древнеиндийском эпосе.

Если мы обратимся к древнеегипетским эзотерическим текстам, то и там утверждается, что "только тот, кто сможет постигнуть Свет, быстрее света солнца и звёзд, растворенный в абсолютной тьме, только тот сможет постигнуть тайну Осириса", т.е. тайну Принципа Вселенной.

Жан Сильвен Байи

На рубеже ХIХ – ХХ веков соотечественник Байи – маркиз Сент-Ив Д’Альвейдр говорит о хранителях всех древнейших знаний человечества – "допотопных патриархах белой расы Северного полюса" как о создателях превосходной науки, которая была "союзом науки и религии… достижением их синтеза в мудрости". Он подчеркивает, что:

Сент-ив Д'Альвейдр

О широком распространении этих знаний среди далеких потомков "допотопных патриархов Северного полюса" свидетельствуют многие факты. Так в раннесредневековом поучении против язычества – знаменитом "Слове о твари и днии рекомом неделе" (ХII – ХIII в.в.) говорится, что русские язычники поклоняются в первый день семидневной недели "воскресенье" не солнцу ("вещь бо солнце свету"), а "белому свету", т.е. Свету Вселенскому. Б.А.Рыбаков писал в связи с этим, что:

Б.А. Рыбаков

Говоря о том, что создавая некое условное изображение Творца Света ("твари, написаной в образ человечь"), наши предки именовали его Родом, стоит отметить, что в языке древнеарийской культуры – санскрите термин Родас объединяет в себе Небо и Землю, т.е. является названием всей Вселенной. Но символом Рода или "Белого Света" в русском народном искусстве всегда было колесо с шестью спицами или шестилепестковая розетка. Б.А.Рыбаков отмечал, что если солнце в народной традиции может обозначаться разными знаками (круг, крест, крест в круге, круг с восьмилепестковой или шестилепестковой розеткой), то "белый свет" (Род) всегда обозначался только колесом с шестью спицами. Отметим, что шестилепестковая розетка и колесо с шестью спицами были символами римского Юпитера. Переход этого знака в христианстве в монограмму Иисуса Христа, как считает Б.А.Рыбаков, "надежно подтверждает древнее, исконное значение шестилучевого знака как символа света во всей многогранности этого понятия".

Итак, в начале всех начал, в основе всего, стоит он – Закон Неба, Божественный Порядок, Свет, который порождает и "проявленный, преходящий" и "непроявленный, непреходящий" миры. Что касается мира "проявленного", в основе которого находится эманация света, трансформирующаяся в различные видимые формы, то в разных религиозных системах мы сталкиваемся с практически идентичными образными структурами. В древнеарийской традиции четко вычленяются три мира – "Трилока". Это мир божественных идей; мир проявленный, т.е. мир нашей реальности, а точнее реальности отраженной нашим сознанием; и, наконец, мир ушедших, зеркальный нашему. Заметим, что в русской народной традиции им соответствуют также три мира: Правь, Явь, Навь. Их единство и дает всю сумму Света (ведь уходим мы не во тьму, а "на Тот Свет"). В этой традиции вся Вселенная есть только различные проявления Абсолюта, который трансформируясь, приносит себя в жертву и расчленяя себя творит эти три мира, сохраняя их в себе в единстве. Человек, как одно из проявлений эманации Абсолюта или Света, также является жертвой. Об этом говорит и древний текст "Чхандогья Упанишады": "Поистине, человек – жертвоприношение". Вся жизнь индивида воспринимается в сутрах как жертвоприношение, которое завершается принесением в жертву самого тела человека, сжигаемого на погребальном костре и возвращающегося к изначальному световому состоянию.

В этой религиозно-мировоззренческой системе жертвоприношение отдельного человека - это его собственная жизнь, в зависимости от выполнения им его вселенской задачи и, следовательно, приближения или удаления от постижения Сверхсветлого Света. Ведь не случайно мы до сих пор говорим о "прозрении", "озарении", "просветленности", имея в виду наивысшие состояния человеческого духа. Но для социума, для коллектива людей необходимы были такие отправные моменты, когда появлялась возможность не только соединить все эти индивидуальные жизни – жертвоприношения воедино, но и объединить все три мира Вселенной – Правь, Явь и Навь. И очиститься в их Абсолютном Свете.

Такими отправными точками в русской народной традиции были календарные даты, отмечающие "крест года": зимнее и летнее солнцестояния; весеннее и осеннее равноденствия. Обратим внимание на то, что все эти обрядовые циклы определяются одним термином "Игры". Мы уже отмечали, что темин "Ягра" (Игра) состоит из двух частей: Яг – "жертва" и Ра – "Свет, Порядок, Закон". Лингвист Н.Д. Андреев полагает, что "в бореальном праязыке (прапредке праиндоевропейского, прафинноугорского и пратюрскского языков) с "Ра" были связаны понятия "направлять", "группировать", "считать". В санскрите RaJati – "направляет, управляет"; RAI – "изобилие, богатство". Вторичные значения появились по линии "призывать" (направляя к себе голосом), "громко звать", "кричать", отсюда санскр. RaUti ("кричит, ревет").

Как считает М. Маковский: "Игра первоначально означала "культовой действие" и соотносилась понятиями: "жертвоприношение, танцы жрецов, заклинание, огонь, возлияние". Он же отмечает, что в русских диалектах понятие "играть" звучит иногда как "молить". Но в осетинском (аланском) "molyn" - "выиграть в игре, состязании", где само состязание воспринимается также, как жертвоприношение. Жертвоприношение предполагает некий духовный и физический подъем, поэтому не удивительно, что в аланском mal – гора. Причем, такие параллели характерны для многих индоевропейских языков. Слова со значением "верх, верхний" соотносятся со словами "творить, делать".

Как возможная форма жертвоприношения в индоевропейском праязыке зафиксированы следующие понятия: петь, плясать, быстро двигаться, прыгать, соревноваться, борьба. Здесь интересны сопоставления: в древнеиндийском duvas – "стремящийся вперед" и duvas – "дар богам", в авестийском barag "религиозный обряд, ритуал", а в древнескандинавском barr "ячмень". О.Н. Трубачев показал, что с русским "петь" соотносится "пить".

Таким образом, в комплекс обрядовых действий "Ягры" входили:

• песни,
• пляски,
• игра на музыкальных инструментах,
• различные возлияния.

Судя по всему, ритуальными напитками были мед и ячменное пиво. Именно ячменное пиво воспевают гимны Ригведы. В русской, осетинской, древнегреческой, древнеримской, древнеегипетской, древнегерманской традиции ячменное пиво – священный напиток. Отметим, что ячмень - самый северный из хлебов, в диком виде не растущий южнее 55° северной широты, а настоящее ячменное пиво, приготовленное по традиционным народным рецептам – прекрасное тонизирующее и очищающее средство.

Древнегреческие авторы говорят о том, что "скифы–русь и другие гиперборейские народы, которые живут у арктического пояса", и есть те самые "счастливые гипербореи", которые всегда веселятся, поют и пляшут, и славят вместе с лебедями Аполлона, но никогда не приносят кровавых жертвоприношений. И поэтому "Гиперборейские и Аримасповские города и Елисейские поля суть обитатели праведных". Судя по-всему эта, прославленная древними греками праведность, и достигалась участием всего народа в очищающих душу и тело яграх.

В чем выражалось это участие и что давало людям, свершающим такое жертвоприношение?

"Ягра" состояла из состязаний поэтов, певцов, музыкантов. Как правило, все эти ипостаси сочетались в одном лице – мудреце, поэте, творце священного гимна. Озарение, нисходящее на поэта – музыканта – певца, светоносность творческого процесса – это то, о чем постоянно говорят гимны Ригведы.

Во многих из них Огонь, являющийся воплощением Вселенского Света и Космического Закона на Земле, прямо называется "вдохновенным поэтом", или говорится о том, что "на службе у него поэты, действующие мудро" (Ригведа, I, 31), что Огонь "наставляет простака, называет ему направления, как более сведущий". Огонь (Свет) называется "поэтом, которого надо призывать хвалебной песнью" и тогда он приходит "набухший от влаги Вселенского Закона и движется прямыми путями Закона, направляя эту влагу" (Ригведа, I, 79).

Ригведа утверждает, что именно "благодаря поэтическому искусству "он [Огонь] породил это потомство людей" и "его усиливают эти гимны" (Ригведа, I, 96). Об Огне говорят, что "именно он рождает высшее жизненное дыхание, несокрушимую жизнь" (Ригведа, I, 140) и его "погоняют поэтические мысли, десять пальцев жреца" - музыканта (Ригведа, I, 144), он "ведун, постигший Вселенский Закон, истинный Бог" (Ригведа, I, 145). Гимны утверждают, что Огонь (Свет) "по вспышкам вдохновения превосходит любого искушенного жреца", а "Мудрые поэты ведут по следу Агни, каждый у себя в сердце храня нестареющего" и боги "радуются музыке Вселенского Закона" (Ригведа, I, 146, 147).

В гимнах говорится также, что Огонь (Свет) поддерживается "руками, ногами, голосами" т.е. ритуалом. С той лишь существенной разницей, что поэт в процессе "творческого горения" создает новый гимн, а все остальные участники жертвоприношения пляшут и поют те песни (гимны), которые уже стали священным каноном и которые создал другой озаренный светом поэт, быть может много столетий назад.

Кроме состязаний поэтов, певцов, музыкантов, обрядовых песен и плясок, в Ягру входили ещё и соревнования, из которых, пожалуй, самым древним был бег. Ведь неслучайно гимны Ригведы постоянно называют Агни "самым стремительным". Действительно, бег Огня или Света ни с чем несравним. Его называют "страшным, как движущийся воин, ярый в сражениях" (Ригведа, I, 70) и, "побеждающим в соревновании". О бегунах в гимне говорится, что "поддержанный тобой, бывший позади первого, почитатель твой, о Агни, оказался впереди всех (Ригведа, I, 74). Таким образом, победитель в ритуальном беге, ведомый Огнем (озаренный), побеждает в силу этого озарения и своей внутренней чистоты.

Эту мощную световую эманацию, называемую и сегодня "озарением", и мудрецы – поэты, и победители соревнований в беге делили со всеми участниками Ягры. Это было их жертвой Свету, а для остальных обрядом очищения. Заметим, что в архаической древнеегипетской традиции Ра сохранял божественный порядок, усмиряя злых духов с помощью очистительного огня, вина из побега хмеля (ячменного пива) и религиозно-магического обряда "хеб-сед" - ритуального бега царя, имеющего целью обновление жизненных сил правителя и его подданных.

Вспомним также, что единственным соревнованием первых Олимпийских Игр был ритуальный бег на один стадий. Дельфийские (Пифийские) игры, включали в себя соревнования певцов, музыкантов, поэтов, что абсолютно идентично северной (гиперборейской) традиции, которая, кстати, согласно древнегреческим преданиям, и легла в основу этих игр.

Кострам, которые разжигались во время Ягры, придавалось особое значение. Это был огонь очищения. А разводимый в летнее (Купало-Яро) и зимнее (Святки) солнцестояния он являлся огненной формой судебного испытания – "огнем божьего суда". В ведической традиции огню в этой его ипостаси приписывалась способность различать истину и ложь, так как Огонь или Свет "живет внутри всех существ" и для него нет ничего тайного. Как гласит один из гимнов Ригведы:

"К царящему на жертвенных празднествах,
К пастырю истины сверкающему…
Обращаются все, жаждущие очищения".
(Ригведа I, 1, 8)

В гимнах прямо указывается, что:

"Когда ты, о бог, родился живым из сухого (дерева),
Все приобщились к божественной сути, к имени
Бессмертному, соблюдая по обычаю Вселенский Закон".
(Ригведа I, 68)

"Кто нашел его, пребывающего в укромном месте,
Кто достиг потока, Вселенского Закона,
Кто распутывает (тайну), почитая космический Закон,
Тому за это он (Огонь) провозгласит блага".
(Ригведа I, 67)

Поэтому парные прыжки юношей и девушек через купальский костер – отнюдь не забава, а испрашивание у Огня разрешения на брак. И если руки влюбленных разомкнутся, этому браку не бывать. Так решил "Божий Суд", чистый и святой Огонь. Таким же Огнем очищения и божьего суда был огонь костра, который зажигали на ниве после сбора урожая. О пляске по горящим углям рассказывали в Псковской области ещё в 80-х годах ХХ века.

Вода, будучи одной из форм Огня и Света, и потенциально хранящая в себе Огонь (Молнию), выполняла в обрядах Ягры целый ряд функций. Так в древнеарийской традиции отмечается, что "вода обладает способностью отгонять дурные силы и умерщвлять демонов … она используется как средство удаления заразы, влияния духов и на высшей ступени – греха". Омовение считается полным смыванием "нечистоты физической, моральной и духовной". Причем, ритуальное омовение должно было происходить только в холодной воде, т.к. по словам древних мудрецов, горячая вода не дает духовного очищения. Здесь стоит вспомнить русскую банную традицию, где после парной прыгали в холодный водоем или в снег, или обливались холодной водой. В сфере ритуала – это обязательные общие купания в реке или озере (кринице) на Троицу, Купалу, на Медовый или Мокрый Спас, купании в проруби на Крещение.

Обязательным компонентом жертвенного обряда "Ягры" были ритуальные возлияния ячменным пивом – достаточно калорийным и очищающим организм напитком, не имеющим современным "пивом" практически ничего общего, кроме названия. И неслучайно в России вплоть до начала ХХ в. все крупные календарные праздники назывались "Пивные". Ведь уже в гимне Ригведы, обращенном к Огню, говорится: "Принося жертвенные возлияния, мы хотим служить тебе" (Ригведа, I, 36).

Поскольку уже в индоевропейском праязыке понятия ритуального питья и пения взаимосвязаны, заметим, что там же петь и гореть, петь и очищаться - одно и тоже. Поэтому не удивительно, что в традиционной русской культуре люди пели не только во время календарных игр, но и идя на работу в поле, и возвращаясь с неё.

Подводя итоги, можно констатировать, что все обязательные компоненты Ягры, как коллективного обряда очищения, сохранялись на Руси вплоть до ХIХ в., а кое-где и до наших дней. Так, в поучениях против язычества (ХIV - ХV вв.) проклинаются пляшущие на праздниках, поющие "песни сотониньска", "играющие на гуслях", "сказывающие сказки". Пляшущая женщина называется "невестой Диавола", "любовницей Сотониней". Среди вопросов на исповеди обычны такие: "Не играл ли еси на гуслях?", "Не пел ли еси песен?", "Ни сказывал ли сказок?". Игумен Памфил в ХVI в., ругая псковичей за празднование Купальской ночи, перечисляет все те же грехи: пляски, песни, игру на гуслях, хороводы, купание в реке, разжигание костров и ритуальные возлияния. Но тем не менее, в России начала ХХ в. те же обряды сохранялись практически в неизменном виде.

ЯгРА 2005

Вспомним, что самой трудной, почти невыполнимой задачей в русской народной сказке "Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что" было найти Свет-Разум. А найдя его герой обретает счастье. В чём оно? И на этот вопрос древние тексты дают ответ: в дружелюбии, кротости, отсутствии зависти, соблюдении долга, здоровье, красоте и прояснённом разуме. А прояснённый разум знает, что не "из праха мы вышли, и в прах уйди, а все мы "Дети Света" и в него должны вернуться, но это "в зависимости от степени чистоты, реализованной свободой и ответственностью души" (Сент-Ив Д Альвейдр). И не случайно в арийских текстах многотысячной давности говорится о том, что "умирающий видит золотую Вечность" и его призывают "идти к Свету". И в русской традиции это тоже "Тот Свет" или "Род", "родьство", "рожьство", "рожение". В одном из самых древних гимнов Огню Ригведы говорится: "Светло мы ликуем!" (Ригведа, I, 78). И поэтому (Ригведа I,24):

"Мы вспоминаем милое имя Бога
Агни - первого из бессмертных.
Он вернёт нас снова великой Несвязанности,
Чтобы я видел Отца и Мать!
Вот поистине Счастливая доля,
Что покоясь за пределами зависти,
Была бесстрастно вложена в твои руки.